Православной сестре
Эту статью я написал в 2005 году, в форме открытого письма, когда моя знакомая, православная преподавательница университета, однажды сказала мне: "Завязывай со своим буддизмом, Лёша". Я знал её как человека интеллигентного и открытого к диалогу, поэтому понял, что её позиция – не от высокомерного пренебрежения, а просто оттого, что, как и большинство людей, она знала о буддизме через вторые руки – через чужие толкования – то есть, имела довольно превратное представление. Я решил прояснить, что к чему, ведь мне ещё в детстве повезло встретиться с настоящим буддийским учением. И я, не считая себя ограниченным какой-то религией или конфессией, не противопоставляя буддизм, христианство, ислам и другие описания пути, всё же именно в учении Будды нашёл главную часть тех ценных идей и методов, которые практикую и которым учу. Здесь я постараюсь пояснить, что эти учения не противоречат христианству, а, наоборот, могут открыть в его понимании новые глубины. В редакции от 14 декабря 2014 года я добавил это предисловие, а также дополнил пояснениями и примерами тему Древа Познания Добра и Зла.
На здоровье всем чувствующим (то есть, не иллюзорным) существам!
Своё с чужим
Здравствуйте, Анна.
Я хочу, чтобы все культуры и религии процветали и выполняли своё назначение – переводить человека от поиска счастья в тленных вещах к настоящему счастью.
В синергетике есть такое представление, что система устойчивее, когда опирается на большее многообразие элементов. Как писал Экзюпери:
"Чего ради нам ненавидеть друг друга? Мы все заодно, уносимые одной и той же планетой, мы – команда одного корабля.
Хорошо, когда в споре между разными цивилизациями рождается нечто новое, более совершенное,
но чудовищно, когда они пожирают друг друга"Антуан де Сент-Экзюпери "Планета людей"
Всякое учение, будь то "религия" или "философия", со временем склонно выдыхаться, от живого понимания деградировать до формального выполнения обрядов. Единственная возможность традиции сохраняться – появление её пробуждённых носителей, которые воплощают и новыми гранями поворачивают древние истины, помогая людям видеть дух, а не только букву.
Православие, по-моему, стоит сейчас на перепутье. Его живой дух и авторитет, вероятно, действительно пострадали после победы иосифлян над нестяжателями. Не просто "Церковь стала служанкой власти"; вместо живого личного поиска Иосиф Волоцкий говорил о христианской жизни именно как долге, обязанности. (По-моему, этим перечёркивая мысль первого русского митрополита, Илариона, о Новом Завете как переходе от Закона к Благодати.)
На самом деле, только собственный поиск, хотя бы и под духовным руководством, даёт действительно понять истину, а не принять поверхностно. Вряд ли много найдётся людей с таким великим даром любви и чистоты, что смогут правильно воспринимать религиозный путь без собственной большой душевной работы по осмыслению. Сущность всего фарисейства или, скажем, бюрократизма – вбитое дурными воспитателями стремление следовать внешней правильности, а не искать истинное воплощение глубинной сердечной правды.
Человек внешней правильности, то есть поверхностно принявший – пускай самые глубочайшие – истины, такой человек слеп. Потому что действия истинного сердца, всегда по обстоятельствам, часто внешне кажутся ересью: не омыть рук перед едой, работать в субботу и т.д.
И сейчас можно встретить отношение религиозных людей – например, православных – к другим свысока. Наша религия лучше (поэтому и я лучше тебя). Я спасён одной своей причастностью к такой-то группе. Такие люди могут сказать другим, например: "Завязывай со своим буддизмом".
Даже не касаясь того, насколько они правы в этом, видно, что эта позиция свысока, при взгляде со стороны, не вызывает симпатии. Ясно, что сама принадлежность к истинной вере не даёт духовного превосходства над собеседником. Высокие образцы духовной жизни современное человечество находит у буддийского царя Ашоки и у индуиста Махатмы Ганди. Речь "язычника", индейского вождя Оцеолы – проникновенные, исполненные высочайшего духа слова, к которым остались, в основном, глухи окружающие "христиане".
Итак, при всём том, что духовная культура человечества сейчас подвергается небывалой опасности – промывание мозгов нас как "идеальных потребителей" так продвигается, что порой взгляд на окружающих, родных и близких, может вызвать ужас – при всём этом главная опасность православию возникает изнутри.
Вопрос в том, как мы реагируем на опасность утери духовной культуры? Довольно очевидный и распространённый путь, но столь же тупиковый и ошибочный – цепляться за самомнение людей. Внушая приверженность к "традиционному", "национальному", мы обращаемся к личине человека, а не к его сердцу. Совсем другой подход – сказать: ищи истину везде, и не хочешь ли заглянуть в свою родную культуру?
Если мы, противостоя массовой "голливудизации", будем тупо цепляться за "традиционное" и "национальное", то уподобимся тем из иудеев, что уже подобны динозаврам в окружении крыс и вынуждены чуть ли не строить "железные стены" между "своим" и "чужим". Подход "самоцентризма", без открытого диалога с другими культурами, тянет к деградации и фарисейству. Это не вина всяких восточных религий или других конфессий, что самые творческие люди – которые и двигают мир! – часто обращаются к ним, а не к православию.
Конечно, бывает при обращении к "экзотике" и стремление подчеркнуть свою "необычность", но главное – творческие люди не пойдут туда, где они не видят духа поиска, открытости и честного разговора.
Честный разговор
Возможно, я сразу оттолкну Вас, если скажу, что ни известный философ Вл. Соловьёв, ни о. Александр Мень не понимали сущности других религий, превосходство православия над которыми они пытались показать (не говоря уже о более резких "апологетах православия").
Однако я делаю такое категоричное заявление – поскольку, поймёте ли Вы мои дальнейшие объяснения, зависит от того, какую установку сейчас выберете: защищать превосходство православия – в котором-то Вы убеждены – или отрешиться от своих оценок и беседовать с чистым, непредубеждённым взором.
Если Вы не можете отложить свои привязанности, то дальше не читайте, поскольку я не интересуюсь игрой "переубедить инакомыслящего". Если Вы, напротив, хотите лучше понять меня – и себя – не записывая заранее "результат матча", то давайте поговорим.
Первое. Есть ли такое уж различие монотеизма с политеизмом? Взяв как пример исторически близкое и потому более-менее известное "язычество" индейцев, мы видим, что там есть представление о едином источнике всего сущего и о пронизывающем всё Великом Духе. Все божества или, например, духи (священные животные) четырёх сторон света – это проявления Единого. То же и в Ветхом, и в Новом Завете – Господь проявляется через ангелов. Как, например, ангелы (или священные животные) четырёх сторон света. Вся разница получается в смещении акцентов: вместо разных "профессиональных" богов подчёркивается единство людей при Едином Боге. Но вся структура та же, что и в политеизме (или "язычестве"): кроме Центра, есть "специализированные" ангелы и святые.
Вывод: "монотеизм" не имеет принципиального отличия от "политеизма" (который, как правило, тоже иерархичен), разница лишь в акценте.
Второе. Отличие конкретно христианства от других религий – наличие Христа. Помнится, о. Серафим Роуз, который в своей книжке раскритиковал в пух и прах кучу религий и практик, про дзен-буддизм ничего плохого сказать не смог. "В общем, у них всё правильно – решил о. Серафим – но вот Христа у них нет!"
На уровне обыденной логики здесь вряд ли что можно возразить. Однако, примитивная логика не подходит для понимания тех учений, которые не сводятся к определённой формулировке догматов. Само христианство не сводится к логическим формулировкам – есть таинства, не постижимые без мистического опыта; так можно ли другие религии критиковать простой логикой?
Сейчас я попробую изложить несколько мыслей о том, какой может быть и какой не должна быть логическая критика религии, а потом посмотрим, что получится с этих позиций.
Чтобы критиковать что-то логически, приходится прежде всего свести предмет к противопоставлению понятий.
Например, возьмём понятия единое-множественное. Это довольно основополагающая пара; по ней можно противопоставить идеи о слиянии с Богом в нечто единое и о не-слиянии, но совместном присутствии. Вместе с тем, понятия единого и множественного, как и все прочие, условны. Возьмём два куста орешника: это два разных материальных объекта, объединённые общей идеей? Или это одна идея, протянувшая в материальный мир два щупальца?
Один человек может назвать их единым, другой – множественным, но описываемая ими реальность будет одной и той же, имеющей обе стороны. На самом деле, видеть единство или множественность – это только способы рассмотрения.
Поэтому (и в аналогичных случаях) нельзя сказать, что другая религия ошибочно описывает реальность, только если наше "единое" там описано как "множественное", или наоборот... Простое логическое сопоставление понятий не позволяет проверить истинность иной системы описания.
А как же проверять? Возьмём конкретный пример. Некоторые христианские писатели говорят: в буддизме спасение достигается собственными силами, а не благодатью Божией (и это, дескать, ошибка). Но, если мы возьмём Тантрический буддизм, то найдём там очень похожую на христианство картину: иконы и статуи Будды и святых, молитвы, важность духовного наставника, первостепенная важность веры – и, наконец, спасение посредством благословения Будды!
Вы можете возразить, что это как-то не очень соответствует духу буддизма. В Вашем понимании – да. Но здесь надо учесть две вещи: (1) наше человеческое понимание ограничено. (2) То, что мы можем думать, например, о буддизме или исламе в целом, на самом деле, свойственно лишь его части. Скажем, глядя на некоторый вариант понимания ислама, могут считать весь ислам авторитарным, жёстким во взглядах; между тем, суфизм тоже считается направлением ислама, а в суфизме принято искать истину прежде всего в собственном сердце, а не где-то снаружи – будь то в книгах, храмах или обычаях.
Так и в данном случае в буддизме: есть множество школ, среди которых нет "самой правильной" – поскольку есть множество разных характеров людей, разных "болезней духа" – и, соответственно, много разных лекарств.
Вернёмся к нашему примеру, о спасении своими или чужими силами. В Тантрических школах говорят, что, если человек не верит в свои силы, пусть полагается на внешние. Но в "буддизме в целом" преобладает, действительно, подход "своих сил", а точнее – не искать просветления где-то вне собственного сердца; не полагаться на других, оправдывая собственную пассивность. Это не высшая философская идея, а именно практический совет. И этот совет применим, по-моему, в любой религии и духовной практике. Более того, буддийские мастера не говорят каждому: полагайся именно на свои силы. Это не догма. На самом деле, скорее в буддизме нет такого противопоставления вообще. Просветление приходит в любой миг – тому, кто открыт: от звука разбившейся чашки, от удара палкой, от взгляда в окно, от чего угодно. Разве это не та же реальность, что описывается словами "дарование свыше"?
Напротив, буддисты вам скажут не искать просветления где-то в "своих усилиях", не цепляться за них. Пока не отпустите происходящее, не отпустите цепляние за идеи или усилия – не будет и просветления. Что же касается "высших философских идей", то и здесь нет "своих сил" как первоисточника: поскольку "я" иллюзорно, то и различать "свои" силы и "чужие" – иллюзия.
Таким образом, мне кажется, ясно, что неправильно противопоставлять свои понятия, механически налепляя их на чужие учения. Такая критика будет относиться лишь к данному пониманию учения, но не к самому учению.
Заглядывая за логику
Вы можете спросить: а что это за иллюзорность "я" в буддизме?
Речь идёт о том, что наша отдельность от окружающего мира условна. Если же мы считаем условное абсолютным, то это и есть иллюзия. Мой ум – в каком-то смысле свой, отдельный от остальных умов. С другой стороны, мы можем обобщить понятие ума на всю Вселенную, сказать: вселенский, или всеохватный ум. (Поскольку, например, даже у неодушевлённых предметов есть как бы свойства действовать и реагировать.) И мы можем назвать "свой" ум самостоятельным, отдельным; и, в то же время, он не может не быть частью вселенского ума.
И отдельность малого ума от вселенского, и их единство – условность, способ рассмотрения. Забывая об этой условности, мы делаем своё видение иллюзией. Говоря практически, ошибочно противопоставлять себя и других: судить себя и других по разным стандартам, искать себе преимуществ за счёт других и т.д.
Вот ещё пример, какие бывают "логические различия" между религиями, и что за этим стоит:
В основе христианства – понятие о Боге как Личности, а в буддизме основой реальности считается пустота.
Из чего состоит личность Бога? Я имею в виду не Троичность, а "материал"? Что стоит за Ним, какова Его первооснова? По-моему, я не ошибусь, если скажу, что способ существования Бога – это тайна, которая превыше человеческого разумения.
Можно даже сказать: с христианской точки зрения Бога не существует. Почему? Потому что, что такое существование? Существование – это когда мы находим предмет на одном месте, снова и снова – например, после каждого моргания. Бог не существует в том смысле, в каком существуют известные нам вещи. Он не лежит в каком-то месте, чтобы посмотреть на Него, пощупать и т.д. О существовании Бога мы говорим как бы по осознанию проявлений, причём это не проявления какой-то отдельной личности, но проявления чего-то всеобщего.
А с буддийской точки зрения, Бог (если мы пользуемся такой системой описания) именно существует, в том же смысле, что и все вещи. Поскольку вещи тоже не "лежат где-то", а проявляются в наших восприятиях.
Это становится ясно, если мы исследуем, как познаётся мир: все вещи – не что-то "заданное изначально", как неизбежная реальность; но они проявляются. То есть существование, которое мы знаем – это, на самом деле, проявление. Откуда берётся это проявление – это вне нашего разумения; можно сказать, из непознаваемой пустоты.
Если у христианства, возможно, подход к объяснению мира типа "что есть", то у буддизма, возможно, подход "как познаётся". Можно указать на существование личности. А можно указать на то, что нам неизвестно, откуда берётся это существование: тайна, пустота, недоступная для слов.
Получается, смотрите, просто два разных уровня: вот на одном уровне существует личность, а на другом, в её истоках – невозможно говорить ни о чём конкретно "существующем". Я так понимаю, что буддизм и христианство никак не противоречат друг другу, поскольку, говоря о личности Бога, христианство указывает на один уровень, а буддизм, говоря о несказуемости истоков всякого существования, просто указывает на предыдущий уровень. Это как спорить: "У человека есть душа. – Нет, душа состоит из духа, самой по себе никакой души нет."
Это просто указания на разные уровни, у одной сущности. Если мы сведём христианство к тому, что "первичен" уровень личностного бытия, а буддизм к тому, что "первична" непостижимость основы всякого бытия, то, конечно, получатся "разные", "противоречащие" учения. На самом же деле, и в христианстве известны оба эти уровня, и в буддизме. Получается, весь спор из-за того, какой из них считать первичным?.. И это при том, что они возможны только вместе?..
Может быть, можно простить философов столетней давности, у которых не было ни достаточной литературы, ни живых носителей традиции, чтобы разобраться в буддизме как следует; но сейчас уже стыдно повторять невежественные заявления, что в буддизме всё – "ничто, мертвящая пустота". На самом-то деле, пустота – она же и полнота; живая, творящая, а не мертвящая.
Буддизм не утверждает не-существования, а избегает двух крайностей – утверждений о существовании и о несуществовании. Поэтому на слова о существовании могут ответить, показывая сторону "не-существования" (не "существует", а является). На слова о не-существовании могут ответить, показывая сторону "существования" (вот же оно!).
В буддизме есть понятие о Трёх Телах, соответствующее Троице, то есть уровень, касающийся бытия, а не только уровень, говорящий о не-бытии. Зачем указывают на первичность не-существования – я думаю, понятно. Это средство уберечь человека от жёстких предрассудков; указать на то, что мы познаём именно являющееся. Это напоминает мне высказывание: законы природы – есть привычки Бога. Т.е. в христианстве тоже мир не представляется как жёстко предметно устроенный. Он именно творимый. И, по-моему, творимый каждый миг. То есть, в моём понимании, семь дней творения – это не столько хронологическое описание, сколько логическое, разных уровней. Эти уровни соответствуют последовательности шагов человеческого познания. То есть все семь дней творения происходят сейчас, одновременно. (Хотя я не специалист в христианской догматике, и, возможно, там есть более глубокая точка зрения.)
Ещё один пример мнимого разногласия. Говорят, что Будда – не Бог (в отличие от Христа). В частности, у каждого человека (считается в буддизме) – природа Будды.
На самом деле, мы уже видели, что человека можно рассматривать с разных сторон: и как отдельный ум, и как, в то же время, часть Вселенского Ума. Человек создан по образу и подобию Бога, а Бог безграничен. Как может быть образ и подобие безграничного в чём-то ограниченном?
Мы можем взять пример – маленький блик света на капле росы подобен свету солнца, которое освещает всё. Кажется, здесь ограниченное каплей подобно безграничному. Но в чём сущность этого подобия? Свет. И на росинке свет, и весь свет в мире – одно; нет между ними границ.
Ограниченное само-видение человека – плод отделённости от всеобщих ума и воли.
Что значит плод познания добра и зла? Добро и зло – определимы только по отношению к чему-то: добро для меня, или для такой-то цели, и т.д. То есть плод познания добра и зла – значит выделение из мира чего-то доброго для меня или для чего-то ограниченного, конкретного.
Выделив какое-нибудь приятное или "полезное" занятие, человек пытается извлечь максимум наслаждения или пользы, "усилить добро" – и превращает это дело в фетиш и источник проблем. Например, млекопитающие (и не только они) занимаются сексом только в определённое время года. Приматы – самые умные из млекопитающих – сделали секс круглогодичным и оторвали его от контекста продолжения рода.
Такие вырванные из должного контекста "фетиши" – лидерство, обладание, репутация и пр. – делаются самостоятельной целью, обособленной от гармонии с общим океаном энергий. Все настоящие проблемы человечества, все страдания начинаются как такие выделения деталей из целого, их негармоничное раздувание и обособление.
В противовес "плоду познания добра и зла", есть целостное, естественное устремление – ничего не выделяя, просто действовать по духу. Это плод не жёсткого разделения ума, а гармоничного сочетания всех энергий в данный миг, без раздувания одного и игнорирования другого.
В буддизме говорится, что корнем всех омрачений (то есть, всех заблуждений и эмоциональных проблем) является изначальное неведение. Тут полная аналогия с идеей первородного греха. "Грех" в Библии обычно обозначался одним из двух понятий: либо "нарушение договора с Богом", либо – чаще всего – "ошибка, промах мимо цели". Это полностью аналогично буддийскому понятию "неискусное действие, происходящее из неведения". Я трактую впадение во грех – или, что то же самое, перенятие первородного греха – как попытку изначально чистого человека познать проблемы нашего мира, которая ведёт к погружению в эти проблемы и, в итоге, к подверженности их власти.
Человек сначала выходит из естественного процесса сочетания энергий, выделяя и сравнивая, обособляя для изучения – ради познания, – но потом должен вернуться к целостности, уже на осознанном уровне.
Так я понимаю библейскую картину. В каббале можно встретить модели: у древа познания добра и зла – две вершины; это тетраэдр, поставленный на ребро. Это символ раздвоенного ума, цепляющегося за разделения "добра" и "зла". Если же эти вершины опустить, остаётся центральная ось между ними – получается четырёхсторонняя пирамида, с одной вершиной – древо жизни. Пример: глядя на чьи-то действия, мы можем видеть в них несовершенство; зная лучший вариант, мы считаем чужие ошибки "злом". С другой стороны, для этого человека, то, что он делает, может быть достижением – лучшим из того, что он знает; то есть "добром". Если мы не делим одержимо происходящее на "добро" и "зло", а используем то, что есть, как можем – во благо общее, целостное, естественное, не ограниченное дуализмами – это работает Древо Жизни.
Буддисты говорят, что источник страдания (отделённости, эгоизма) – изначальное неведение человека о своей природе. Это неведение – представление о себе как независимом существе – создаёт как бы ложную границу с остальным миром; с одной стороны её – привязанность к приятному, с другой – ненависть к неприятному. Это "три коренных яда" – неведение, привязанность и отвращение – которые устраняются осознанием своей природы – иллюзорности своего отделения.
Но "природа Будды" у человека – такая же иллюзия. То есть, думать о себе, что "внутри я Будда", значит полагаться на такую же иллюзию, что и иллюзия отдельности. Буддист может тоже ошибочно понимать пустотность, думая: "Мои поступки неважны, иллюзорны; главное, что внутри я Будда". На самом деле, человек – это не что-то воображаемое, будь то "Будда", "грешник", "святой", "победитель" или "неудачник". Поступки, которые реально совершает человек – вот реальность.
Нельзя сказать, что в христианстве человек только отличен от Бога, поскольку самостоятелен. Иначе как же "без воли Божией не упадёт и волосок с головы"? Лучше, по-моему, согласиться, что у человека есть две стороны – и ограниченная, и безграничная. Так в действиях человека проявляется и его воля, и в то же время всё происходящее воплощает и Божью волю. Вот сходная мысль: человек не только часть вселенной, но и вся вселенная целиком.
Кратко говоря, "будда", или "проснувшийся" – это безграничный ум, как бы творящий эту вселенную. В просветлении человек понимает, что он никогда и не был чем-то иным; что былая отдельность – только кошмарный сон. И все будды, хотя их бесчисленное множество – это единая сущность, так же как един Христос. Как все верующие христиане составляют Церковь – Тело Христово, так и буддийскую общину – Сангху – можно назвать Проявленным Телом Будды.
Не с востока или с запада, как человек, явится Христос верующему, но будет Его явление как молния на всё небо. Тот, кто понимает это, не путает ограниченное с безграничным.
Послесловие
Каким бы путём мы ни шли, глупо предсказывать конкретное будущее, поскольку у Господа всегда найдётся что-то новое, чего раньше мы не видели своим ограниченным пониманием. Так можно ли самонадеянно думать, что мы заранее знаем, где встретим мудрость, а где нет? Единственный способ оправдать своё предназначение – быть открытым для музыки сердца; позволить ей свободно звучать всегда.
Постоянное Озарение, 2005